меня не забыть!

Писать особо не о чем. То есть, происхожит много всего, но моя страсть к засекречиванию всего на свете еще никуда не делась, сами понимаете... Работаю потихоньку, жду Вику из отпуска и волнуюсь, а некоторые не добавляют мне уверенности. А другие добавляют, за что им спасибо и плюс в карму. Читаю потихоньку третьего подряд Кинга, как-то удачно попадаю на книги, увлекающие сразу и навек, как то классические "Кэрри", "Кладбище домашних животных" и "Мешок с костями". Напишу отзывы как только так и сразу, вы же меня знаете.
На работе заселяю стол понями и ХэллоКитти, надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество со всеми и всем, улыбаюсь программистам и ем по распорядку. Доступа к почте и дневничкам там нет, иначе писала бы чаще, зато есть тумблер, твиттер, инстаграмчик и даже пинтерест XD Но я все равно не успеваю их толком смотреть. Когда работа есть, она есть, чего уж тут. Кем работаю, все еще почти никому не говорю, говорю только, что ИНТЕРЕСНО! Нервно, конечно, но пока дико интересно. И это я еще только начала XD

Недельку назад почти дописала ПиВ. Штир случайно обронил, что осталась, мол, всего одна глава, и с тех пор меня плющит. Я бы сказала, что от страха и нежелания расставаться с героями, но после точки будет стольтко правок, что я сама себе не верю. Еще долго я не расстанусь с Голд, Лирикой и Реймондом. Еще долго... - и все равно. Писать ПиВ - необыкновенное ощущение. Писать ПиВ - совершенно другой, новый способ существования, который я себе открываю. Наверное, поэтому я больше всего боюсь и люблю писать ПиВ. Наверное, поэтому я все же надеюсь когда-нибудь назвать себя писателем...
Но, наверное, это никому тут не интересно. Потому очередная порция фоточек. Как перестану трусить, все-все расскажу :3

небо, куклы, чай и я :3

@темы: фото, работа, творчество, жизнь

---

...

Вот я валяюсь с телефоном на диване, а Штир в двух шагах от меня читает седьмую главу, где все умерли. Это страшно.
А на работу надо думать о том, каким неупокоенным духам бы посочувствовали женщины за сорок. Угумсь.

@темы: работа, творчество, жизнь

---

Писательский плейлист

Тут Каоин-Рен предложила мне сделать список любимой музыки для написания ПиВ и прочего, но искать любимую музыку мне оооочень долго, а выбрать из плеера лучшее - проще, потому тут будут не все мои любимые песни, но многие из них. А так как их реально внушительно много, я их буду постить порциями.

Я пишу почти всегда под музыку, т.к. мне так легче сосредоточиться, но факт в том, что минуты с десятой музыка почти не играет роли. Потому я могу слушать не десять песен, а одну, и да, когда я писала главу фанфика, где Фуэ выяснял отношения с Колтером, я писала ее часа полтора под одну песню. Почти всего "Оленя", которого мне подсказали назвать "Беда" я тоже написала фактически под одну мелодию. Точнее, это где-то три трэка из третьего плейлиста, которые, по сути, являются обработками одного мотива. Вот так.

И еще. Если вы пишите, творите, или просто любите музыку, я буду рада увидеть у вас списки любимых песен :3 мне очень тяжело слушать альбомы исполнителей, из-за моей невнимательности я слушаю толком первые песни две, а затем начинаю заниматься своими делами, потому отдельными песнями всегда интереснее.
Ну и вдруг у писательской части ПЧ окажутся свои списки, я буду очень рада. Мои, как видите, старые уже, и я всегда хочу новые песни!
Итак, поехали. В первую порцию попали песни с основной карточки, условно разделенные по темам:
1) Feeling

Это плейлист, в котором много Hurts и песен из Гли. Под него я пишу все моменты эмоциального напряжения, любые моменты размышлений, все эпизоды с Габи, Фуэ и высянениям отношений. Отсюда у меня куча анафор, выворачиваний наизнанку души и прочего. Большая часть фанфика написана под них, добрая половина ПиВ - тоже.
2) Power

Почему тут много Skillet? Потому что все их песни по умолчанию песни Алиса и Лисы, а этот плейлист для них. Вообще это песни для энергичных моментов, песни Френсис и Реймонда в их лучшие дни, песни Идеального и Материального (второго больше, конечно). Еще это песни для драк и просто слегка пафосных моментов.
3) Suspence

Плейлист одного Сайлента. У меня есть еще мелодии и песни для страшных моментов, но о них будет чуть позже. Это мой лююбимый плейлист, и в нем все то, с чего я пишу темные коридоры, шестеренки и записки под подушкой (тут меня поняли только читавшие ПиВ, но не суть). В общем, саспенс как он есть, но еще и моменты трогательных чувств. Чувств вроде облегчения и радостного понимания, что жизнь еще не кончена.

Еще у меня есть списки мелодий из фильмов, аниме и песни из Утены, песни на немецком и прочих языках, но это будет в следующий раз. Если оно надо будет кому-то.

@темы: творчество, музыка

---

олень :)

Поздней весной я написала рассказ про оленя. Ну, как про оленя.
Олень там точно есть.
А названия нет.
Если у кого-то будут идеи после прочтения, с удовольсвием выслушаю.

тык

Я увидела оленя.
Да, так оно все и случилось. Я увидела оленя, и все, что произошло потом, было только следствием этого события.
Я увидела оленя. Он стоял передо мной, в отдалении, но достаточно близко, он был тонконогий и стройный, и кофейно-коричневая шерсть в хаотичные светлые пятнышки ярким пятном разрезала нагромождение темно-серых стволов. Тогда я подумала, - да-да, это было первое, что я подумала - как же ему удается спрятаться в этом лесу, и только потом пришла другая мысль – «Какой же он красивый».
Я увидела оленя. Он смотрел на меня, уши его стояли торчком, а я глядела на эти уши, смешные ушки-ложечки, и у меня пальцы чесались от желания их потрогать.
А потом он отвернулся и ушел.

Деревня стояла у леса. Жители так и говорили всегда: «Мы расположены у Леса», хотя лес огибал деревню только с западной ее стороны, немного охватывая и южную. Дальше, южнее, раскидывались широкие – до самого горизонта! – поля, половина которых, и хорошо, если только половина, давно уже никому не принадлежала, а если когда-то и были они чьи-то, то сейчас, по прошествии определенного количества лет, на них махнули рукой. Говаривали, что лес подбирается к тем полям, что давно не возделывались человеком, но говорили все больше в полголоса, вечером, в тесном кругу. С севера на восток же изгибалась, соприкасаясь с деревней, железная дорога, что вела от ближайшего города на самый дальний Восток, туда, где говорили иначе и жили совсем другие люди. И хотя в деревне была даже своя станция, - где работал один только всего человек, разом и продававший билеты, и их же наличие контролирующий, - чего в других деревнях вокруг испокон веков не водилось, а никто никогда не говорил, что деревня, мол, «расположена у Станции». Не было такого.
Кайто жила в деревне сколько себя помнила. Они все тут жили, сколько хватало памяти, родились здесь и умирали здесь же, как умер пару лет назад ее дедушка, и никто никогда не уезжал и не приезжал в деревню, потому что хотя поезд и останавливался исправно на станции, идя то с севера, то на север, но из него никто ни разу – на ее памяти, по крайней мере, ни разу, - не вышел. В детстве, помнилось ей, она частенько ходила на станцию, садилась на ведущие на платформу ступеньки и ждала, что кто-то да выглянет наружу из зашторенных вагонов, кто-то да спустится, выйдет размять ноги или воды купить – но никто так и не вышел. Лет в десять она и бросила эту затею – обязанностей у нее стало больше, отлынивать от работы можно было куда меньше. И поезд, станция, неведомые пассажиры за толстыми шторами – все забылось. А лес не забылся до сих пор.
В лес ей ходить воспрещалось. В лес ходить воспрещалось всем, разве что в тот участок леса, что на юго-западном углу, тот маленький зеленый участок, где тонкие деревца шелестели листьями цвета ранней весны, а паутинки ломанных кустов прятали фиолетово-черные, налитые соком ягодки ежевики. За ежевикой в южную часть леса их пускали, да и по грибы ходили осенью, но стоило лиственным деревьям уступить место хвойным, как нужно было непременно разворачиваться и идти обратно. Иначе – беда. Так и говорили в ответ на все вопросы: «Беда».

Первый раз я услышала об этом в детстве. Мне было лет одиннадцать, мне надоело просиживать часы на станции, и я обратилась к лесу. Как тут было не обратиться? Лес, запретная территория, волновал умы всей ребятни, и то и дело кто-то из нас забредал на окраину хвойных зарослей – единственно с тем, чтобы вернуться, сообщив, что заросли эти настолько же непролазны, насколько непроходим виднеющийся за ними овраг. До оврага, правда, и вовсе никто не дошел. Так, поглядели сквозь тугие кустарники и ушли. Хватило.
Первый раз я услышала об этом в детстве. Тогда я не знала, что «беда» - не просто отговорка, не преуменьшение, не преувеличение, а единственно верное слово. Единственно подходящее.
Беда.

Рассказывали им о лесе с младенчества. Никакая песня в деревне не обходилась без упоминания о нем, никакой выдуманный молвой монстр не выходил иначе как из лесу. Ни одна история у костра не рассказывалась без его присутствия – истории о тех, кто в лес зашел, да не вернулся. И – куда страшнее – о тех, кто все ж воротился.

Я просто подходила к нему иногда. Заходила через лиственный участок – он был маленький, хорошо знакомый, и казался мне совсем уж неестественным дополнением к лесу. Смотрела на границу – такую четкую, такую резкую границу между яркой зеленью и темными, высокими елями и соснами, и уходила прочь. Иногда, бегая за свежей водой к общему колодцу у леса – был у нас один такой колодец, и пойти напиться из него под вечер считалось хорошим завершением рабочего дня у старших и веселым приключением у младших, - я проходила еще вперед, пока почти что не утыкалась носом в ровный ряд толстых стволов. И всякий раз поворачивала назад.
Было, пару раз всего было, что я и заходила в лес. Но непроходимым его называли не просто так, и, сделав на платьях пару дырок, я бросила эту идею. Не из-за дырок, понятное дело. Из-за…

Деревня стояла у леса. И все же, хотя жители и упоминали его в разговорах, хотя и говорили они о нем разное, жизнь их леса почти не касалась. Поля раскидывались вне его, и пастбища, что начинались за полями, на тех участках, где одичали давно возделываемые в былом земли, тоже едва задевались его лиственной частью. В лесу не искали жители ни дичи, ни растений. Не было у них кому охотиться на дичь, и на всю деревню сыскалось бы хорошо если три ружья, да и те пылились со времен еще тех, о которых разве что деды и бабы вспоминали порой. И не было дичи в этом лесу. Потому что даже те, кто заходил в него на десятки метров, даже те, кто доходил едва ли не до оврага, говорили потом одно – не кусты и не ямы заставляли их поворачивать. Не колючки и не ветви – тишина.

Тишина.
В Лесу всегда стояла тишина. Это там, где зеленели клены, пели птицы. Это там, где чернела ежевика, могла проползти-прошуршать мышь. Это там, где ходил человек, жило еще что-то. А что жило в Лесу – если жило там хоть что-то, - то человеку было неведомо.
Я зашла в него на пару метров. Пару метров через цепкие ветви, и все время я слышала только скрип своих шагов.
Скрип-скрип. Я делаю шаг, и цепляюсь за ветку.
Кряк. Рвется ткань моего платья.
Вввух. Ввинчивается в легкие воздух.
Даже звуки деревни – привычные, родные звуки, что не стихают никогда! – даже их отрезало, стоило мне войти.
В общем, не в кустах было дело. И совсем не в овраге.

Про лес говорили разное. Говорили, что там живут чудовища. Говорили так детям, и многие из них, даже вырастая, в то верили. Говорили, что не живет там никто – и в то верили многие, отмахиваясь от всего. Говорили, что в лесу живут неприкаянные духи – о том рассказывали редко, все больше наедине.
Говорили, что кто ходил туда, тот не возвращался.
Говорили, что кто ходил туда, тот мог разбудить там зло.
Говорили, что в лесу живет беда. Так и говорили – просто, «беда».

Я увидела оленя. Олень стоял на окраине леса, стоял так близко, что я могла рассмотреть его пятнышки, и стоял он под соснами, где никто не живет.
Я смотрела на его уши. Какие же чудесные они были, эти ушки, подумала я, - и тут он отвернулся. Дернув напоследок этими самыми ушами. Как ложечками – хлоп. Я вздрогнула. Олень отвернулся и шагнул глубже, ярко-коричневый, такой неподходящий, неестественный в этом лесу, шагнул через кусты, словно и не было там этих кустов – а ведь они были, и они могли бы поцарапать его круглые бока, как поцарапали мне плечи когда-то, но он просто шагнул, они как будто раздвинулись перед ним, и я проводила взглядом светлые пятнышки, сверкающие, как солнечные блики, и шагнула за ним. Разве я могла иначе?

В лес было нельзя. Просто нельзя. Нельзя – и что тут еще говорить.
Но «нельзя» - слишком властное слово, и оно влечет к себе, влечет к себе скорее, чем отталкивает от себя, и мало какой из ребятишек не нарушал запрет и не заходил в лес. Назад поворачивали все. Кого останавливала чаща. Кого - овраг. И всех - тишина.

Я шла за оленем. Я шла за ним, его пятнышки мелькали впереди, как сигнальный маяк, его ушки-ложечки нервно дергались, и я шла, он временами поворачивался и смотрел на меня темными глазами, а я шла, не отставая, и блестящие его глаза все время находили меня позади.
Я шла за оленем. Я шла, высоко поднимая ноги, хотя я, наверное, выглядела так смешно с этой походной, совсем не так как он, когда складывал и раскладывал стройные свои ножки, опуская копыто на мягкий пушистый мох. Я шла за ним, и слышала свое сердце, свои шаги, свою дрожь. А еще, еще, идя за ним, я слышала его.
Я шла за оленем. Перед нами расступалась чаща, и сникали кусты. Мы брели между высоких сосен, таких высоких, что солнечные лучи застревали где-то посередине их, и потому солнце казалось слишком далеким, брели меж пушистых елей, ветки которых олень попробовал на вкус и оценил пренебрежительным фырканьем, меж хвойных запахов и по хрустящим шишкам. Мы шли по тому месту, где нельзя было пройти – но мы шли.

В деревне, что лежала у Леса, были свои правила.
Не ходить в лес.
Не заходить в поезд на станции.
И не возвращаться после заката.

Когда мы остановились? Когда остановилась я, а он повернулся и дернул ушами, и я увидела, что недалеко впереди овраг – тот самый, пробраться к которому считалось невозможным почти? Когда я осознала, что больше не слышу свои шаги – потому что слышу лес?

«Духи», - сказала ей мама.
«Зло», - твердо произнес отец.
«Сиди дома», приказали оба.

На следующий день я пошла в лес пораньше. Что легче – сбежать от тех, кто целыми днями в поле?
Он ждал меня. Он стоял на границе, и мы дошли до оврага. Он дернул ушами и пригнул вниз. Он должен был бы ломать себе ноги. Я, спрыгнув за ним, должна была бы сломать себе ноги!
Но мы просто вернулись.

Тогда с ней просто не говорили. Она поняла, что виновата, и тихо поднялась в свою комнату – а ночью мама сдавленно плакала за стеной.
А утром умер сосед.

В овраге он остановился. Он стоял, и некоторое время стояла и я – боясь, что он снова уйдет. Затем я рискнула приблизиться.
Его теплая морда ткнулась в мою ладонь.
«Прости, у меня нет ничего съедобного».
И я погладила его по спине.
И решила, что на следующий день принесу листьев.

Но утром умер сосед. Они говорили так, что утром, хотя, когда его нашли, он был едва уже теплым, и когда точно это случилось, не сказал бы никто из них. Его нашла жена – спускаясь, она увидела его у двери, распростертого лицом вниз, и руку его защемило дверью, а кровь темной лужицей растеклась под ним.
Она не должна была идти в лес. Но она ушла, и никто не сказал ей «Нельзя».

Листья он съел сразу же. Мы отошли от границы, и он остановился, и мягкими губами собрал листву с моих ладоней. Я прижалась к теплому боку и заплакала. Он дернул ушами.
Больше мы в тот день никуда не пошли.

Мама с папой ругались. За тонкой стеною, лежа на кровати, она слышала их голоса. Она не разбирала слов, но голосов было достаточно.
Они ругались из-за нее.
А под подушкой хрустели кленовые листья.

Он дергал ушами. Словно слышал то, чего не слышала я. Может, я думала тогда, может быть, он и вправду слышал – шум деревни, голоса. Может быть, для него завеса тишины не была полной. Может быть, он знал уже тогда.
А я узнала, когда вернулась. Промчалась, лая, собака. Долетел плач. И, подойдя к колодцу, я увидела ее.
Она жила у самого леса, и косы ее, две иссиня-черные, тугие косы, не раз и не два за день видела я, проходя мимо. Она все больше отсиживалась на своем дворе – слаба здоровьем, зато талантливая рукодельница, и не было дома, где не спали бы под сшитыми ею лоскутными одеяльцами дети. Я сама под таким спала.

«Ей разворотили грудь», - говорили они.
«Ей вырвали сердце», - шептали в углах.
«Ее убило зло из леса», - твердили все.
И повторяли, один за другим – «беда».

Я не спала ночью. Мне казалось, никто не спал той ночью, когда родители снова помирились, но шептали до утра. Когда во всех окнах горел свет. Когда утром я ушла к оленю. А за моей спиной искали того, кто разбудил зло.

Деревня стояла у леса. Говорили, что в тот лес ходить нельзя. Говорили, что те, кто был там, могли разбудить духов. Говорили, что те, кто ходил туда, приводили за собой живых мертвецов. Много говорили. Никто не знал наверняка.
Они не пошли в лес. Они не могли, перед ними не раскрывались дороги. Перед ними лес молчал, щетинясь иглами. Перед ними не шел олень.
Они не могли с ним бороться. Они не умели – да и кто умел? Им оставалось лишь спрятаться, и они спрятались, они закрыли двери и заперли окна, они спрятались на ночь, а я пошла в лес.
Когда я вернулась в тот день, умер мальчик. И нашла его я.

Он был из тех, кто доходил почти до оврага. Он был из тех, кто ходил в лес, а затем перестал. Он, видимо, захотел пойти и проверить. А может быть, он верил, что победит духа. Кто знает, во что он верил. Кто мог сказать тогда, когда он уже лежал с наружу торчащими ребрами.

«Мы должны вернуться и найти его».
Он дернул ушами. На все мои слова он только дергал ушами. Плавно, резко, отрывисто, спокойно.
«Это же была я. Я разбудила его».
Он моргнул темным глазом. И снова дернул ушами.
«Это была я!»
Он отвернулся. И пошел к оврагу.

«Беда», сказали они, накрывая мальчика покрывалом. И заперлись на ночь – снова. Словно было что-то в доме, замки или ставни – что могло им помочь.

Наверное, я должна была понять раньше. Наверное, мне стоило задуматься тогда. Сейчас, когда я сижу в купе пустого поезда и смотрю на толстые шторы, я знаю, как все было. А тогда?

С ней не говорили. Она молчала.
Только тихо, горько плакала мама. И пил все больше отец.
Через тонкие стены она слышала плач и голоса. Она сидела, подтянув к подбородку колени, она ждала утра и боялась уснуть. Она боялась – как и все, - но боялась другого.

Мы дошли до оврага.
Он мог бы сломать ноги, прыгнув туда. Я могла бы сломать ноги, прыгнув туда. Я могла бы…
Он дернул ушами.
Я посмотрела на тело.

«Беда открывает ребра», говорили они.

Я могла бы сломать ноги.

«Беда выгрызает сердце», шептали они.

Лучше бы я сломала ноги.

Деревня стояла у леса. Говорили, что в него нельзя войти – иначе быть беде. Говорили, что беда идет по следам живых из-под сосен – в деревню. Говорили, что без следов - ей ни за что не пройти.

Белые ребра остовом севшего на мель корабля. Запекшаяся кровь коростой на мху.

Деревня стояла у леса. Говорили, что беда – из леса. Но говорили и также, что знамена ее – у живых.

Я коснулась пальцами ребер. Я могла бы порезаться, такими острыми они мне казались. Я могла бы испачкаться, так пропитала кровь темный мох. Я могла бы…
Но что я могла?
Он дернул ушами. Я повернулась к нему, пожимая плечами.
«У меня нет листьев».
Он фыркнул. И отвернулся.
Он уже показал, что хотел.
Я уже увидела, что должна.

Только за стенкой плакала мама. Не она одна, и не один ее отец глушил в ночи боль.
Только искореженные тела похоронили наутро. Их было меньше, чем могло бы быть, и еще долго жители спали, плотно затворив окна, боясь и дрожа.
Только одну девочку так и не нашли. Но ее, положа руку на сердце, не так уж и искали.

Я закричала, кажется. Глядя в свои распахнутые, подернутые дымкой глаза - я закричала. Я коснулась пальцами ребер. Я упала – коленями в мох. Я закричала. Олень ткнулся мордой в мое плечо.
«Беда», - сказала я.
«Я – беда».

Деревня стояла у леса. Жители так и говорили всегда: «Мы расположены у Леса», и никто не ходил в этот лес, куда нельзя было ходить. А те, кто ходил, не возвращались. А те, кто возвращался…
 

запись создана: 07.07.2013 в 00:10

@темы: творчество

---

Люди?

Три раза стерев этот пост, я поняла одно - в нем нет смысла.
Я просто оставлю тут место - и напишу веселую запись.
Никаких сожалений. Что сделано, то сделано.
Финита.

@темы: все люди с разных планет, жизнь

---

а вот и я :3

Вроде и лето в разгаре, и жара, но мне плевать, что в ЖЖ обновлена главная страница, и так же плевать, что Фейсбук пытается о чем-то напомнить, на учебно-рабочем ноуте закрыты доступы в социальные сети, потому моя история поисков гугла выглядит примерно: куклы - куклы - книги - как взорвать сейф, а скайп полнится некими загадочными личностями, которые улыбаются с аватарки вместо милой картиночки реальными лицами, что как-то стремает, но - норм.
Я хотела написать о моем идеальном Дне Рождения с суши и Авророй, про идеальный день именин с "Эволюцией", и как мы засели в нее шпилить, разбрасывая фишки и слегка переругиваясь по поводу правил, про то, как я ездила к родителям, мне подарили Бабла, на котором я теперь старательно набираю ПиВ и в котором нет доступа к интернету и даже нет Ворда (Бабл - великолепный нетбук, да), но - не суть. Тут дико глючит мышка, на папином ноуте, и если я исправлю еще сто пять опечаток, я пожалуй, сойду с ума. Кому я нужна такая?Просто - он был клевый, этот ДР, не круглая дата, но клевый во всем. И стоит добраться до 26-ти, чтобы понять, что праздник еще может быть веселым. Впрочем, я всегда любила его, даже когда начала сама готовить и сама мыть посуду после торта, любила все равно, даже когда не знала точно, что я хочу, когда знала, что подарят и не слишком радовалась - любила и все. Я еще такой ребенок XD
Я тут даже если и редко порою, но вас всех читаю. Кто хочет больше общения - милости прошу в скайп, verita_kai, пишите чаще в дневы, я люблю вас читать :3 ВСем поздравившим еще раз спасибо. И всем - добра!

Мы с Авророй - близнецы :3 Лучшие подарки 26-летней девушке - кукла, настолка и нетбук. И розовые заколки еще, да!

@темы: и-нет, праздники, жизнь, днев

---

Реклама

@темы: книги, и-нет

---

Флэшмоб!

Раз уж я собралась тут писать чаще, пусть тут и флэшмоб будет. Он такой ми-ми-ми, типа "обменяемся похвалой". Приятно :3

Суть: вы отмечаетесь в комментах, я пишу три вещи, которые мне в вас нравятся :3

Меня .kera. рахвалила XD, я даже под кат прятать не буду - знайте, какая я!
1 твоя мимимишность это нечто! она зашкаливает! омо! ты, правда, самое мимими из моих личных знакомств ♥
2 особенности твоего характера. вот честно, ты чрезвычайно милый человек. чем больше тебя узнаю, тем больше хочется узнать что-то еще. и даже когда ты думаешь, что ты странная, ты не странная ты интересная.
3 женственность. мне кажется, современным женщинам этого очень не хватает, а вот ты чрезывчайно женственная. это чудесно!

@темы: флэшмоб, и-нет, днев

---

что-то заканчивается?

Между тем, я таки сдала. Нет, не так же - Я СДАЛА! Теперь я могу идти, учиться, писать диссер - но не хочу уже ни фига XD
Не знаю, как это все было - все смешалось в сплошной хаос в голове. Помню, что нельзя было ничего читать, кроме статей и конспектов - и теперь я читаю все, что художественно, и меня прет. Помню, что все время нервничала - но я всегда нервничаю, ничего не изменилось же) Помню, что меня штырило по-полной, что я месяц не писала ПиВ и вообще не писала почти ничего - но вчера я села, опасаясь, как всегда, что придет неписец, а ощущение было такое, словно вернулась домой. Помню, что оно, наверное, того стоило. Должно было стоить.
Не знаю, как жена меня терпела, но она терпела, утешала, кормила, приносила чай и ПОДАРИЛА МНЕ ЛАГУНУ!
В общем, мы вошли в число куклолаверов. Скелита - это уже подарок от меня, Лагуна - няшенька, помогает мне работать :3

P.S. Эта запись выглядит какой-то... подводящей итоги, хотя все не так))

@темы: быть собой, кукломания, жизнь, учеба

---

Плюшевая корова или чем еще надо заниматься за день до экзамена?

Знакомьтесь, плюшевая корова. Ее вывели в Айове, и ее продают за весьма значительную сумму. Неясно, зачем американцам понадобились выводить плюшевых коров, но они их вывели! За что им честь и хвала. Вы только посмотрите на эти копытоньки! :3

больше плюша!

@темы: и-нет, жизнь

---

еще раз поддержите меня >__

К слову, я не знаю, какое произведение написал Потебня про язык и мышление - и мне все равно! Влада не знает, что Сталин развенчал теорию Марра - и ей тоже все равно. А в остальном я довольна, потому что, ну люди, это же надо сидеть и не списывать, когда можно списывать XD (совесть моя, нахрена ты мне нужна, а?), и это надо было таки как-то выучить диалекты и разделяющие их группы изоглоссы, и я нашла пример закона Хольцмана в готском тексте, даже имея словарь в пять страниц (кому нужен словарь, мы помним все парадигмы! 0___0), и даже узнала, что славянские языки не затронуло первое передвижение согласных (уебись, расслабься, господин декан, не тебе меня валить на готском). Короче, было бы весело, не будь так грустно. Тем не менее, первая половина - done, и хотя моя тема для реферата загоняет меня в состояние "WTF?! вообще", а специальность, которую я учила больше, чем все остальное вместе, нам ТАК И НЕ ПРИДЕТСЯ СДАВАТЬ (какого вообще сдавать ВСЕ, кроме твоей специальности?!), но все же, все же. Еще неделя, - и все, свобода, птицы, лепота. Еще чуть-чуть удачи бы.

P.S. Я как бы завидую ей, потому что у нее - альпака, а у меня ее нет. и ее не достать у нас, да

@темы: жизнь, учеба

---

новости нашего универа

Внезапно (!) мне прям в четверг сдавать историю языка, историю лингвистики, языкознание, готский, германистику и - прам-пам-пам! - специальность, семантику, чтоб ей. Так что если что, я всех любила. И бурундучков тоже. Скрестите пальцы, пожелайте удачи. Ругайте на чем свет стоит, я заслужила! И запомните меня молодой, красивой и не знающей готский.
Всем лав :3

P.S. Если кто знает, где можно достать игрушку-ламу, люди, я вас зацелую!

@темы: жизнь, учеба

---

Утес. Длиннопост и многофото

Море похоже на сизую громадину, оно дышит, пульсирует, шевелится пенными волнами. Оно смотрит на нас миллиардом гальковых глаз, дышит на нас солеными брызгами, подмигивает нам бликами солнца на воде. Море - величественно, страшно и опасно. Его нельзя любить, им можно восхищаться. Его нельзя бояться, от него замирает дыхание. Его нельзя забыть, оно шепчет в уши. Оно - совершенно, как и вся природа.

Это семь дней, и их слишком мало, невероятно мало, но весьма достаточно. Это семь дней, мы едем с пересадками, через Хмельницкий, затем до вокзала в Симферополе, на автобусе до Алушты (о, как мы искали этот автобус!), на троллейбусе номер 52 и 4 км пешком. Мы всегда найдем место для подвига, место и время, а еще детей в поезде и, конечно, камни под чемоданы. Мы загораем в дороге куда больше, чем на пляже, хотя я обмазана кремом +30 (это ничего не дает, если ты светловолосая бледная немочь, которой открытые пространства категорически противопоказаны), а Штир не обмазан ничем (это дурно, даже если ты темноволосая и смуглая от природы, потому что 4 км - это 4 км, а солнце палит вовсю); мы стираем ноги, хотя я напяливаю чужие "вьетнамки" (когда "вьетнамки" чужие, это не дело, да), а Штир сверкает ярко-розовыми балетками (или то были уже кеды? не важно, все равно 4 км - это 4 км, а еще пешком); мы добираемся до санатория "Утес", когда уже позже обеда и нету сил, но нас селят неожиданно совсем не в тот номер, что мы заказали, а куда лучше, и мы, быстро распаковав вещи и посетив душ, сбегаем на пляж и ужин, в замок, парк, гулять на мыс.

///

Там чудесно. Подвиги, они зовут, мы подрываемся утром ранним, пьем чай на балконе под пение ранних птиц, бегаем по парку вместо с белой собакой и загоревшим мужиком, делаем зарядку, ходим дышать солями, завтракаем едва ли не первыми и лежим на пяже до самого обеда, сидим на пирсе, рисуем в трэвел бук (кто рисует, а кто марает бумагу своими фломастерами >__<, ездим в пещеры (о, пещеры!), после ужина бродим к морю, Штир забирается на мыс, чтобы фоткать, я сижу внизу, на теплых камнях, ловлю в кадр чайку, собираю клевер и смотрю на Аю-Даг. Не верю ни в какие там легенды, это добрый мишка, мишка упал и пьет воду, по утрам утопает в дымке, по вечерам отражает солнце, зеленеет днем, коричневеет к ночи. Мишка - он и есть.

///

Везде пахнет хвоей. Везде шишки - зеленые и пухлые, светло-коричневые и маленькие, темно-коричневые и огромные, колючие, мягкие, круглые, овальные, шишки всех форм и размеров, шишки, шишки, шишки! Деревья, кусты, цветы - здесь можно в любом месте сесть и рисовать, можно в любом месте закрыть глаза и дышать природой. Птицы совсем не пуганные, скачут по берегу бассейна, давая рассмотреть себя во всей красе.

///

Везде шумит море. Море внизу, в двух шагах. Скрипит под ногами галька, шепчут мелкие волны. Только в последний день море устраивает бурю. Грохочет, катится пенными валами. Нас пускают с предостережением - спасение не гарантируется! - но я и не собираюсь в него лезть. Просто слушаю, а оно рычит. Я прощаюсь - надеюсь, ненадолго, оно фыркает - мне совсем не хочется с ним расставаться.

///

В горах все иначе. Горы - место заповедника, но олень к нам так и не выходит. Вылетает орел - прямо над нами, чуть-чуть, и задел бы, кажется, крыльями. Земля серо-желтая, полотно травы испрещается камушками. Кружится голова: небо слишком близко, ложится на плечи, чувстувешь себя Атлантом. Мир слишком далеко - кажется, в другом измерении, там, "вне_гор", там, где все по-другому. В горах дыже дышать непривычно - легкие разрывает от воздуха, такого непривычного, не такого, как внизу. Дыри в горах, ведущие в пещеры - это именно дыры, сквозные, кажется на первый взгляд, срывы, и тяжело поверить, что где-то там, в каких-то ста метрах, есть искусственный вход, где будут ступеньки, экскурсоводы и билеты, люди, лампы, музыка в галереях - все то, что так мало, невероятно мало подходит этим горам!

///

Берем на прокат курточки - в пещерах всего +5! - и спускаемся туда, куда человеку, должно быть, весьма поучительно сходить. Нам что-то говорят о сталактитах, сталагмитах и сталагнатах, мы достаем фотоаппараты, чинно держимся за перила и послушно не трогаем камни. Мы дрожим, теплые курточки не спасают, мы держимся за холодные мокрые поручни, идем по мокрым ступеням, и все время, постоянно забываем дышать. Нам сложно поверить, что пещера высотой в семиэтажный дом, но мы как-то верим, нам страшно заглядывать в черные провалы, нро мы все же заглядываем. Мы стоим под сталактитом, которому больше миллиона лет, и стараемся не шуметь. Грешно шуметь в присутствии такого исполина. Грешно и стыдно - как малые дети, право же.
Меня поражают пещеры. Мне кажется, что мы ходим туда, где нас не должно быть, мне кажется, мы смотрим на то, на что нельзя смотреть - но я не могу остановиться. Это что-то большее, чем мы, и нам полезно бывает видеть его - что-то неизмеримо, невероятно большее, чем мы. Что-то, что было здесь за миллиаррды лет до нас. Что-то, что, мне хотелось бы надеяться, будет здесь через миллиарды лет после нас.
Мы слишком торопимся. Люди вообще слишком торопятся, и тут, стоя напротив того, что росло так медленно и так долго, мы чувствуем это острее всего. Здесь капля падает раз в два часа. Здесь сталактит и сталагмит не могут соединиться уже сотни лет, хотя между ними расстояние меньше сантиметра. Здесь русло подземной реки вонзается в землю, и черный разрыв в земле больше, чем наши дома - он смотрит тьмой, и мы, стоящие напротив него, не понимаем ничего. Мы даже не понимаем, какие мы мелкие. Какие мы мотыльки, бабочки-однодневки по сравнению с тем, что вокруг нас. Но мы инстинктивно притихаем. Вообще мы ведем себя тихо. Тут дело даже не в правилах - просто тут иначе нельзя.

///

@темы: фото, где мы были и что делали, жизнь, красивости

---

майские <3

Совсем забыла написать - я уехала! Фотки в Инстаграме, отчет по приезду.

@темы: жизнь

---

Disney Animators' Collection

Хочу Аврору.

@темы: и-нет, жизнь

---

Сара

Любимейший виртуальный персонаж эвер. Керриган НЯША, плевать, что в СК2 я вряд ли поиграю в ближайшеей время.

@темы: игры

---

Чибики!

Сан продолжнает рисовать моих няшиков, я продолжаю писать, и ПиВ подходит к концу - вуаля!

Френсис, она же Френ. Студентка второго курса факультета Пространства и Времени. Специальность: пространство "между". Характер строгий, нордический. Рационал рационалов, бука из бук, искатель Голд, танцовщица от бога. Слушает под настроение, командует по призванию. Преследуема няшами. Лук.

10.04.2013 в 16:43

Пишет  Sanrigan:

Продолжу извращаться над чибиками, раз уж мой автор это поощряет)

@темы: Raumzeit, красивости

---

ПиВ - няшики :3

Авввв, Сан нарисовала мою няшеньку! Прошу любить и жаловать: Голд, студентка второго курса факультета Пространства и Времени. Специальность: линейное время. Характер мягкий, стеснительный. Много ноет. Страдает приличным количеством нервных расстройств, некими формами лунатизма и синдромом "хочу к Френсис". Помнит о своей смерти только одно - много крови. По ночам ходит по трупам часов и слушает шум Колеса. Днями ищет себя и зубрит мифологию. Уважает деканов, молчит о кошмарах, поет как ангел - но не совсем. Стрела во плоти.

09.04.2013 в 16:08

Пишет  Sanrigan:

@темы: Raumzeit, красивости

---

апрель - длинные посты come back

Очевидно, я все-таки пишу меньше в днев, а больше в ПиВ, но куда тут денешься? У нас - оппа! - закончились лекции по семантике и грамматике, и - оппа номер два! - мои шансы на аспирантуру стремительно тают. Это значит, наверное, что надо либо плакать в углу, либо искать новые дороги, и мне, может быть, повезло, потому что у меня не одна мечта. Другое дело, что эта была ближе и, как мне казалось, важнее, но, спасибо обстоятельствам, я снова на распутье. Наверное, потому меня тянет в ПиВ все время - он, как никак, у меня на пути второй возможности, и дописать его в данных обстоятельствах - почти как написать диссертацию. Только лучше. Мне есть куда уйти, если что, есть что сказать - и нет только энергии, чтобы бороться. Потому что апрель.

В Киеве между тем с погодой странно, а в Крыму, надеюсь, куда лучше. Составляю список книг на отпуск - то, что делает мне лучше. Апрель - мерзкий месяц, каждый год от него получаю, потому и депря. Но у меня жена, мне пишут длинную умылку, рисуют моих лапочек - бесценно! - и я читаю Мураками. Меня опутывает нитями, уносит в мир под двумя лунами, я смотрю на город и вижу целый мир, а, знаете, как здорово это - видеть мир? Думаю, что знаете.

тыц-тыц

Нет ничего милее детских писем, кривым почерком, с кучей ошибок - это мило и так греет душу, что становится тепло, не смотря на погоду. Бесценно, в этом мире слишком много бесценного - а откуда тогда депря?
Жена не любит февраль, я не люблю апрель, остается только ждать мая и подпирать друг друга плечом, по возможности мало думая о будущем и, опять же, по возможности, много мечтая. Мы делаем игрулю, печатаем прописи для хинди, готский кажется мне интересным - и все. Все бесценно в этом мире, а вы говорите... И все равно - апрель.

Список дел на этот период: полюбить апрель. Быть милой с родителями, спокойной с женой. Не плакать же, хватит уже плакать! Много писать. Рисовать что угодно, даже на огрызках. И делать фото-флэшмоб.
Я такая перед универом, вся правда через телефон жены.

P.S. А у вас есть нелюбимый месяц?

всяко

@темы: флэшмоб, фото, жизнь

---

Thief 4 Announcement Trailer

В последнее время у меня тут собрание красивых трейлеров и ничего больше...Я, конечно, буду писать еще много всего и обо всем уже прям вот-вот скоро, но если вы категорически не играете, не смотрите видео из игр и вообще вас от них тошнит - пишите, я проникнусь и не стану вас мучить. Возможность закрыть запись от списка еще никто не отменял!
Thief 4 - как я могу пройти мимо Гарета? Праотец он моего любимого Пеховского Гаррета или нет, пусть останется на совести автора. Я все равно их обоих люблю. А еще трейлеры - это красиво.

@темы: видео, игры